— Мы с Максом большой путь вместе прошли. Всегда были близки. Помню, какой он приехал в «Чертаново», как мы его приняли. Потом в Самаре и вне команды всё время общались.
Кстати, этим летом, когда и у меня были предложения, и у него, я позвонил Максу и сказал: «Вот бы нам оказаться в одном клубе». А он мне: «Братик, это почти невозможно». Проходит буквально дней десять — и вот мы с ним вместе прилетаем на медосмотр в «Зенит». Сидим и смеемся над тем, что такое «практически невозможно» (улыбается).
— О переходе Максима Глушенкова «Зенит» объявил на четыре дня раньше, чем о вашем.
— На самом деле я чуть раньше подписал.
— Кто первым понял, что снова окажетесь в одной команде?
— Насколько я понимаю, Макс чуть раньше всё узнал, потому что на этот раз позвонил со словами: «Ну что, вещи собираешь?».
— Как отреагировали на этот звонок Максима?
— Конечно, с улыбкой. Особенно после «Братик, это практически невозможно» (улыбается).
— Обсудили, что снова будете вместе?
— В Петербурге, когда всё стало более‑менее понятно, во время того же медосмотра сидели и разговаривали, кто где будет жить, как лучше решать бытовые моменты и т д. А уже потом на тренировках ничего вспоминать не пришлось — мы во всех командах всегда в паре тренировались. Кто‑то ищет, с кем ему сегодня работать, нам же в этом смысле всё всегда сразу ясно было
«Братик, это почти невозможно». Горшков рассказал о разговоре с Глушенковым перед переходом в «Зенит»
Автор Андрей Мингин
